НИК, ЕГОР, ЯНКА...


В тон-студии «Чертова Колеса» Ник Рок-н-Ролл и его группа КОБА работали над альбомом Покойный Мень. С помощью Наташи Грешищевой я розыскал Ника, с которым не виделся уже год, и привел его в студию «Радио России» В публикуемом ниже фрагменте большого интервью Ник возлагает на Егора Летова часть ответственности за смерть Яны Дягелевой, трагически погибшей при невыясненных обстоятельствах в мае этого года. Не испытывая особой симпатии к идеологии саморазрушения, но и не разделяя точку зрения Ника, интервью все же реализует свое право придать ее огласке, хотя бы в силу того, что Ник хорошо знает Егора, и - теперь уже в прошедшем времени - был дружен с Янкой.

Ник: В последнее время у нас с Янкои отношения не клеились, мы были в ссоре, в непонятной ссоре. Да я тоже, дурак взрослый, виноват усложняю вечно, а может, не усложняю, может, просто у меня все по-другому. Я Янку называл, как же я ее называл-то? - да по-разному, и Кулачкова как-то там, и «мелодисты-уклонисты». Янка говорила: «Ни слухом, ни духом». Все это было на уровне веселья, мы очень мы были знакомы, даже не «знакомы» - братом и сестрой друг друга когда-то называли. Как сейчас помню, в Новосибирске v нас был в 89-м году совместный акустический концерт. Я приехал с Витькой Пьяным и с Саней Златозубом - с нашим гитаристом, тогда он еще был нашим гитаристом, то есть с людьми, с которыми мы придумывали группу КОБА. Я им о Яне все уши прожужжал. В Новосибирске она нас встретила, мы жили в Академгородке, и нам предложили сделать совместный концерт. Акустический концерт и Ник Рок-н-Ролл - это вообще две вещи несовместимые. Есть настроение, есть экспромт, ну а Янка - все отлично, как всегда, «от большого ума».

Р.Н.: И даже качество записи осталось лучше в ее акустике...

Ник: Да, в акустике, в акустике, но не в электричестве, да простят меня музыканты, которые с ней в последнее время работали.

Р.Н.: Я недавно еще раз послушал четырнадцатый альбом летовского проекта КОММУНИЗМ, смотри, там трех человек уже нет, вначале погиб Дмитрии Cеливанов, потом хозяин студии, где селивановская песня писалась - Женя Клаксон, и теперь вот Янка. Егор Летов в одном из своих последних интервью вверил, что она не выходит из депрессии...

Ник: Вообще-то, я это для тебя, Егорушка, говорю, ты несешь полную ответственность за все, что случилось с Янкой, ты подсадил эту девчонку на свое человеконенавистничество. И когда ты говорил о том, что надо делать харакири на глазах у всего мира, рядом был один тусовщик, Берт, который сказал: «Ты-то этого не сделаешь, Летов, потому что ты не знаешь, что это такое, а вот Янка сделает».

Р.Н.: Я не раз читал его замечательные интервью, и у меня сложилось впечатление, что у этого человека, даже если все его друзья уйдут, всегда найдется, что сказать, и язык, чтобы объяснить все и описать. А люди-то уходят, на самом деле, получается? Слушай, а вот в последнее врем я они не общались, не виделись?

Ник: Я не знаю, я тогда был во Владивостоке. Того, что касалось их, я не знаю. Мне хватило Зеленограда (фестиваль осенью 1990 г - ред ), вполне хватило, я Янку знал другой. Пожалей людей, Егорушка, эскалация боли всегда будет называться эмоциональным фашизмом. Федор Достоевский, очень нелюбимый мною писатель, нагрузил читателя, заставил его самокопаться, назвал все любовью, а на самом деле это человеконенавистничество.

Р.Н.: Давай лучше о Янке. Ник: Ты знаешь, Ром, она же песни пела и песни-то какие пела, а? За душу-то хватало, да простит она меня.
Яник, Яник, надо было тебе человека полюбить, надо было штаны снять да юбку одеть. А боль, Яник, да еще такая, люди же плакали на концерте твоем, да как плакали. Еще много сдернется после твоей смерти, прости, что осмелился, хоть и не верю в то... дай-то Бог тебе, чтобы ты просто утонула, чтобы просто ногу свело судорогой, я так хочу в это верить искренне. Ну, вот, ребятки сдерживаться будут, вены себе кроить. Да ты знаешь, Яш, ты ведь не могла не знать, что случится, если ты действительно решила закончить жизнь самоубийством. Не дай Бог, конечно, если это так. Ты же должна знать, что ты ведь им нужна была...

    Роман Никтин, Red Rose, Москва, #5(6)/91 г.


ВЕРНУТЬСЯ НАЗАД